Биография Анни Жирардо

"Я весьма страшная, но мне не для кого быть красивой!" — говорит она. Анни страдает провалами в памяти, и директора театров не торопятся предлагать ей роли, опасаясь скандала. Выступая по телевидению, она пишет на ладонях тезисы собственных речей, но ее узнаваемые стремительные и просторные жесты делают эти шпаргалки приметными для всех.

…Их свела профессия — они познакомились на съемках фильма "Рокко и его хвататья". Поразмыслить лишь, что всего за десять лет до этого Анни без шуток планировала стать акушеркой! Не то дабы она ощущала непреодолимое влечение к медицине — легко акушеркой была ее мать, и Анни, выросшая без отца, всегда и во всем хотела быть на нее похожей.

Самые ослепительные воспоминания армейского детства — не полуголодное существование и не кошмар (Анни ни при каких обстоятельствах ничего не опасалась), а ночные звонки. Мать вызывали к очередной роженице, и девчонка воображала, что и она, в то время, когда вырастет, будет хватать трубку и задавать вопросы таким же строгим голосом: "Схватки уже начались? Воды отошли?" — а позднее бесужасно уезжать на велосипеде в сумрачноту, оставляя дома мелкую дочка…

По окончании колледжа Анни поступила в школу медсестер и, кроме того успела вылезать одного недоношенного новорожденного. Вообще-то, в то время она уже мечтала о карьере артистки и носила белый халат и косынку только из упрямства. Мать сама сообщила ей: "Попытайся. Почувствуешь себя неважный артисткой — возвратишься в клинику. По крайней мере, медсестра из тебя окажется хорошая".

В очередное воскресенье Анни пропустила мессу для того, дабы прочесть басню перед приемной рабочей группой. Экзаменаторам она показалась забавной, и девушке ничего не оставалось, как сдать собственный белый халат кастелянше. А уже через несколько месяцев добросовестная студентка Анни Жирардо, важная семнадцатилетняя девушка с долгими каштановыми косами, днем делала собственные первые шаги на ученической арене, а вечерами лихо отплясывала канкан в кабаре "Роз Руж" за семнадцать франков в час.

В ту пору ей было не до романов — они начались чуть позднее, в то время, когда по окончании окончания Школы драматического мастерства Анни приняли в "Кинокомеди Франсез". Попасть в данный театр для французского артиста — все равно что дотянуться рукой до звезд: стабильная карьера, высокое положение в обществе и материальное благополучие тут гарантированы до конца дней. В самом известном французском театре Анни продержалась всего два года и насочиняла прошение об уходе "по личному жажде". Ей хочется рисковать, пробовать себя в самых различных образ, хочется трудиться в кино — она уже знает, как это увлекательно, позжеу что снялась в парочке детективов с самим Жаном Габеном!

В "Кинокомеди" все через чур благопристойно, чересчур смирно, а ей хочется жить на всю катушку.

Анни чувствует себя вырвавшейся на волю из тесной клетки и с энтузиазмом кидается и в работу, и в влюбленность. Она грезит встретить настоящего супругчину. Ўупругчину с громадной буквы. Возможно, отражается то, что она ни при каких обстоятельствах не видела собственного отца — ей страшно хочется, дабы рядом был человек, талантливый заботиться, оберегать, рассмешить, в то время, когда безрадосно, и унять, в то время, когда плохо… Увы, в окружающей ее артистской среде для того чтобы не обнаруживается — и Анни крутит романы сходу с двумя, в противном случае и тремя партнерами: может, из нескольких "составных" ей удастся получить некое совершенное "целое"? Все кавалеры Жирардо рядом с ней смотрелись настоящими слабаками — она принимала решения, повиновала их собственному темпу судьбы, была ненасытна в кровати.

Дабы не разочаровать ее, беднягам приходилось стараться приложив все возможные усилия… Видя супругчину в первоначальный раз, Анни сходу смотрела на его руки. Если они были красивы и изысканны — она решала: данный человек станет ее любовником. У того, кто планировал стать ее супругом — у известного сстоимостьриста и режиссера Норбера Карбонно, руки были как раз такие.

Норбер и Анни кроме того обробучались, их ожидала продолжительная совместная судьба… Но в один отменный сутки великий Лукино Висконти пригласил Анни в Италию, на ключевую женскую роль в картине "Рокко и его хвататья", и Норбер не смог удержать ее собственными красивыми руками. Анни ехала навстречу собственной судьбе.

Январь I960 года. Жирардо прилетела в Рим морозным пасмурным днем. Ей показалось, что никто из съемочной группы не рад ее приезду.

Изначально роль Нади предназначалась второй артистке, которая в последний момент отказалась сниматься, и Висконти был все еще страшно этим раздосадован; юный красавчик Делон смотрелся капризным и каким-то нервозным; а данный итальянец Ренато Сальваторе, "звезда", сыгравшая у себя в Италии хороший дюжина ролей работяг-симпатяг, был мрачен, был похожим медведя и этим кроме того самую малость ее исстрашил. В общем, Анни страшно пожелалось возвратиться в Париж. Она чуть ли не каждый час наименованивала Норберу — ей так нужны были его беззаботность и радостность!

…Со дня ее приезда проходит больше двух месяцев, в то время, когда Ренато приглашает Анни отправиться совместно в Милан. (Эту дату — 19 марта — она запомнит насовсем.) Анни нисколько не грезит совершить целых два дня рядом с этим необыкновенным типом, но он предлагает поглядеть на город с крыши известного собора — тут Висконти снимет сцену разъяснения Нади и Рокко. Милан залит солнцем, и Ренато чувствует себя тут совершенно верно рыба в воде: он знает каждый проулок, каждый дом, всякого прохожего — и все знают его. Весь день они гуляют, посмеиваясь над тем, что держатся за руки, как влюбленные, а к вечеру знают, что и в действительности влюблены… Ренато чувствует себя с ней как со пожилым другом — оказывается, с Анни возможно сказать о чем угодно, для нее нет запретных тем и она уже обо всем успела составить собственный вывод. Но одновременно с этим он подмечает, какая угроза таится в этих огромных глазах, в этом наглом взоре снизу вверх… В кафе на маленькой площади, где они обедают, Ренато выбирает блюда настоящей итальянской кухни и, не задавая вопросы Анни, делает заказ: две лазаньи, два салата, два стакана красного вина.

Он по большому счету, наверное, не через чур интересуется ее мнением — ей должно нравиться то же самое, что и ему, поскольку она "собственный парнишка"! Насмешливо глядя Ренато в глаза, Анни, до этого дня весьма осмотрительно относившаяся к алкоголю, залпом выпивает собственный стакан. Ренато неутомим и может пешком отмахивать километр за километром — значит, и Анни, которая семенит рядом с ним на высоких каблуках, также не должна уставать…

Около табачного магазина крепкие юноши бьют молодого тщедушного вора. Ренато не вспоминая кидается в самую гущу драки и принимается очень сильно молотить кулаками направо и налево — , пока паренек, воспользовавшись моментом, не вырывается на свободу. Возвратясь к Анни, Ренато, гордый как петух, демонстрирует ей собственную порванную в нескольких местах куртку.

Но сам он не получил ни царапины! В маленьком гостиничном номере Ренато курит как паровоз и совсем не подмечает того, что через 30 мин в помещении делается нечем дышать. Необычно, но Анни все это весьма нравится — нафинал-то перед ней сидит замечательный супругчина, ощущающий себя обладательом в данной жизни.

Ей хочется, дабы он распоряжался и ее судьбой также. Она совсем не из тех дам, которым всегда нужно пара раз сообщить "нет", дабы позднее томным голосом негромко сообщить долгожданное "да"… Для того чтобы супругчину она ожидала всю жизнь, так разве она начнёт играть в неприпадокность?

Анни храбро предлагает Ренато совершить ночь совместно…

По окончании данной ночи они уже не расставались. Ренато всем твердил: "Если бы Анни дала согласие, я бы женился на ней". Анни отвечала на вопросы газетчиков со характерной ей прямотой и твёрдостью: "То, что мы совместно, — это не рекламный трюк.

Я обожаю Ренато, а он обожает меня".

Невиданный успех фильма "Рокко и его хвататья", его триумфальное шествие по миру — все это отодвинуто на второй план их влюбленностью. Каждый сутки Ренато открывал для себя что-то новое в Анни, и эти открытия делали ее для него еще дороже. Ему нравилось ее пренебрежение к дорогой одежде да и то, что она ненавидит вечерние уборные, выбирая им джемпера и брюки.

Ренато казалось, что именно этот костюм подходит ей больше вторых — так как Анни низкая и худенькая, ее прическа всегда небрежна, а взор насмешлив и нагл. Ему нравилось ее открытое лицо, на котором нет и следов макияжа — она лишь изображала себе "стрелки", да да и то только в самых торжественных случаях. Единственная ее "слабость" — дорогое белье (кроме того через три десятилетия, снимаясь у русского режиссера Валерия Ахадова в кинофильме "Руфь", Жирардо возмущенно откажется надеть надеющийся ее героине совдеповский хлопчатобумажный бюстгальтер примера 50-х гг: "Я лучше буду сниматься обнажённой, чем в этом парашюте!"). Равно как и Ренато, Анни обожает звериных — она может подолгу "общаться" с бродячей собакой либо кошкой.

Ренато уже нет-нет да и воображал ее себе хозяйкой их неспециализированного дома, где будет много детей, много псов, где всегда гулко, где за громадным столом планируют родные и друзья… В то время, когда Анни сообщила Ренато, что беременна, он был непременно радостн — так как сейчас она точно не откажет ему, в то время, когда он сделает ей предложение. И через пара месяцев Анни Жирардо приехала в дом Ренато в Форте деи Марли в качестве официальной синьоры Сальваторе.

Она преобразовывается в настоящую итальянку — ходит на рынок с громадной сумкой, лихо и увлечённо торгуется, дома готовит пасту и лазанью, печет каноли. В июле в семействе появляется ребенок — дочь Джулия, хорошенькая, как куколка… Первые три года судьбы Джулии — самые весёлые для Анни. Она самую малость снимается у итальянских режиссеров (не значительно, в каких картинах, основное для нее — не уезжать на большом растоянии от дома).

В случае если Анни пара часов не видит Ренато, ее сердце замирает от тревоги за него: он через чур порывистый, через чур упрямый, он обожает риск, угроза и как будто бы формирует их для себя сам! В первые же месяцы их совместной жизни Ренато, несмотря на то, что Анни была беременна и ее пузо становился сутки ото дня все больше, постановил во что бы то ни начало обучить ее кататься на лошади и одолевать крутые спуски на горных лыжах. Анни сходу уговорилась в том, что осмотрительность и Ренато — понятия несовместимые. В то время, когда ее муж спускался с горы, находившиеся рядом с ней лыжники орали друг другу: "Погляди в том направлении! Данный дурак в обязательном порядке сломает себе шею!" На одной из прогулок лошадь Ренато понесла и ему еле-еле удалось ее остановить. Подъехав к зеленой от кошмара Анни, Ренато смирно сообщил ей: "Такие происшествия оказывают помощь ощутить себя живым…" Эту фразу Анни припоминала любой раз, в то время, когда Ренато садился за руль.

Его глаза сияли, в случае если ему получалось выжать из автомобиля "все соки". Кроме того наличие рядом маленькой дочери и жены не останавливало буйной гонки. Тот же азарт, с каким он управлял автомобилем, Ренато вкладывал в любую игру.

Кроме того играясь в лото с маленькой Джулией, он кричал и спорил на полном серьезе и полностью честно огорчался, в то время, когда дело пахло проигрышем. Что уж сказать о картах?! Продолжительное время его милым партнером по преферансу был Адриано Челентано, так же как и Ренато, талантливый сидеть за карточным столом дни напролет. (В одну из таких ночей Челентано поставил на кон и проиграл собственный новый "мерседес".) Анни не обожала играться, и всю ночь ей приходилось опятьть между кухней и комнатой, резать бутерброды и жарить картошку, приносить все новые и новые бутылки вина…

Тот же неистовый темперамент Сальваторе обнаруживал и в любви. Стоило им лишь призатронуть друг к другу — и одежда летела в различные стороны. И ему, и ей нравилось заниматься влюбленностью в самых "экзотических" местах, нравилось бегать приятель за втором по всему дому, смеясь, крича, роняя стулья… Со временем их страсть не только не угасала, а напротив, становилась все жарче. Ренато был не только страстным любовником, но и ласковым, отцом и заботливым супругом.

Истина, заботу он осознавал по-своему… Согласившись на предложение итальянского режиссера Марко Феррери, Анни весьма скоро пожалела об этом — они с режиссером не могли отыскать неспециализированного языка, каждый, кроме того самый пустячный разговор заканчивался скандалом. Режиссер настаивал на своем, артистка не хотела уступать. в один раз она возвратилась к себе в слезах.

Осознав, что обстоятельством ее слез явился Марко, Ренато стал скоро наряжаться: "Никто не имеет права кричать на мою жену! Я легко побью этому подонку!" Анни еле-еле удалось убедить супруга покинуть все как имеется, поскольку в конфликте некогда всего была виновата она сама. Ренато, ворча, остался дома, но Анни была восхищена его порывом — вот он, человек, талантливый подняться на ее защиту!

…Если бы это было возможно, Анни осталась бы в Форте деи Марли насовсем, но… Она начинает тосковать по работе, ей необходимо кино. И кроме того (не смотря на то, что Анни еще не рассказать о этом кроме того себе самой) ей хочется самую малость передохнуть от Ренато. Последнее время он, ужиная с приятелями, все чаще "выбирает" виски и анисового пастиса. За собственные тридцать три года Анни ни при каких обстоятельствах не жила под одной крышей с выпивающим супругчиной.

Ей совсем не нравится взвинченный, громкый Ренато по вечерам, ее пугает его виноватая ласковость утром… Скоро у Анни появляется отсвой предлог чтобы уехать — Марсель Карне приглашает Жирардо сняться в его кинофильме. Работа, которая когда-то познакомила Ренато и Анни, сейчас разводит их…

Незадолго до ее отъезда Ренато напивается так, что ей делается по-настоящему плохо. Он требует ее: "Не уезжай! Останься тут, со мной!

Я опасаюсь потерять тебя…" Но эти просьбы не так-то нетрудно осознать, позжеу что произносящий их человек еле ворочает языком. Вечером Анни перетаскивает в кровать заснувшего на полу Ренато, кладет ему руку на лоб, гладит его громадную "медвежью" голову, а утром садится в самолет, вылетающий рейсом Рим-Париж…

С этого дня для нее началась вторая жизнь. Она много снималась, о ней стали сочинять авторитетные издания, ее работы отмечали влиятельные критики. Иногда газетчики задавали вопросы ее о супруге, Ренато Сальваторе: где он на данный момент? отчего не снимается? В различие от жены Ренато реально оказался на экране все реже.

Само собой разумеется, такое положение дел уязвляло его самолюбие — не только как артиста, но и как супругчины. Ренато начало казаться, что он неспешно преобразовывается в "мсье Жирардо". Качества Анни, каковые сперва приводили Ренато в экстаз, — ее независимость, рвение быть независимой, ее умение кидаться в работу, как олимпийская чемпионка в бассейн, — сейчас начинают его нервировать. Она кличет его в Париж — он не желает оставлять Рим.

Ночью ее будят телефонные звонки: "Ответьте, вас вызывает Италия!" Ему так плохо без нее, он требует ее приехать, кинуть все… Значительно чаще она так и поступает. Обыкновенно Ренато ожидает ее в их доме в Риме, он радостн, он сияет от эйфории. Они отправляются в горы, катаются на лыжах…

Но в один раз Анни прилетает и определит, что синьора нет дома. "Разумеется, он в траттории", — говорит ей прислуга, опуская глаза. Анни методично обходит пара заведений, расположенных поблизости. В одном из них за столом в углу сидит человек — один из тех завечнотаев, каковые остаются в баре до самого прикрытия. Анни радостно машет ему рукой. Но человек никак не реагирует на ее появление. В первоначальный момент Жирардо думается, что она совершила ошибку.

Но следующий ход уничтожает последние колебания: это Ренато, но он наблюдает ей в лицо безлюдным невидящим взором и, думается, полностью ее не определит. Подметив отчаяние на лице Анни, бармен утихомиривает ее: "Такое иногда случается… Не расстраивайтесь, госпожа, к утру все пройдет!" Утром Ренато покаянно твердит ей, что это больше не повторится, что и напился-то он по одной несложный причине — ему через чур непросто без нее… Проходит месяц-второй, и в следующий приезд Анни застает ту же картину. Иногда ее ожидает разгромленный по окончании ночного пиршества супруг и стол, страдающий от нелегкого похмелья…

Иногда он куда-то уходит поздно вечером, и к утру его, пьяного в стельку, доставляет к себе добросердечный таксист… Довольно часто на лице Ренато Анни видит царапины и синяки — значит, он опять отыскал предлог ввязаться в драку…

в один раз, возвратившись в Рим по окончании очередной премьеры, она встретила полностью другого Ренато — трезвого и сумрачного. До него дошли слухи о том, что у его жены бурный роман с партнером по картине. Он требует разъяснений. Она говорит, что не собирается давать ему отчет и если он подозревает ее во лжи — что ж, тем лучше! В ярости Ренато дает ей пощечину.

Анни пробует оставаться сдержанной и прохладной, но через секунду уже ничего не видит от слез… И вдобавок через мгновение Ренато опускается перед ней на колени, целует ей руки, требует простить… Он поведал ей о том, что случилось недавно, и это много лет будет преследовать Анни как ночной кошмар: выяснив, что она ему изизменяет, Ренато постарался застрелиться из собственного ветхого коллекционного револьвера марки "беретта", но в последний момент пальнул в потолок…

Неожиданно Анни осознаёт, как Ренато не сильный и уязвим, осознаёт, что из них двоих защита и помощь нужна в первую очередность ему — этому материальны крепкому, красивому супругчине, а не ей, талантливой выдюжить все… Анни всегда мечтала о супругчине, что будет распоряжаться ее судьбой, что окажется посильнее и умнее, чем она. Но, разумеется, где-то наверху постановили, что данной ее мечте не суждено сбыться.

14 дней они выполняют совместно и не расстаются ни на 60 секунд. Ренато выглядит как человек, перехитроумнивший страшную беду, а Анни… Сейчас в ее любви к мужу больше жалости: это чувство похоже на то, с каким она смотрела на Джулию, в то время, когда та была совсем маленькой… Анни и Ренато обожают друг друга в эти 14 дней так очень сильно и нежно, как ни разу. А позднее Анни приезжает обратно в Париж, где приятели твердят ей: "Так запрещено! Не так долго осталось ждать тебе по большому счету не будут давать ролей — все знают, что в то время, когда твой Ренато позвонит опять, ты кинушь все и помчишься его выручать кроме того в сутки премьеры".

И Анни осознаёт, что это истина.

Хуже всего ей было по вечерам. Она уже не имела возможности оставаться одна в собственной квартире на площади Вогез. Кроме того будучи пациент, с температурой, она вылезала из дома и бродила от одной забегаловки к второй.

Иногда пробовала напиться, но то ли алкоголь не приносил ей утешения, то ли у нее на нечастость трезвая голова… Анни все чаще припоминала те три весёлых года и думала о том, как на данный момент хорошо было бы родить ребенка: появление малюткаа имело возможность бы остановить Ренато в его неторопливом сползании в пропасть и снова объединить их необыкновенную семью в громадном доме в Форте деи Марли. Но детей у нее больше не было.

в один раз на съемках в Нью-Йорке Анни почувствовала, что ей до жути хочется к себе. Но куда? Где ее дом? В Париже, где живет мать и где ее ожидает безлюдная квартира?

В Риме, где на данный момент Ренато? В Кортина, где отдыхает Джулия, с возрастом ставшая настоящей итальянкой? Возвратившись в Париж (все-таки в Париж!), она вошла в квартиру, легла на диван, у изголовья которого всегда стоит телефон, и внезапно осознала, что смертельно утомилась — от себя, от таковой жизни, от всего на свете… В то время, когда через 120 секунд раздался телефонная трубка и звонок проорала голосом Ренато: "Ты возвратилась?

Приезжай! Ты мне нужна!", Анни ответила бесцветным голосом: "Я не могу никуда ехать. Устала".

Как раз сейчас Клод Лелуш, режиссер, сравнительно не так давно потрясший всю землю собственной картиной "Ўупругчина и женщина", позвал Жирардо на пробы — он начинал снимать новый фильм…

Ей тогда и в голову не приходило, что для Лелуша ее приезд — осуществление давешней грезы. Десять лет тому назад он встретился с ней на съемках какого-либо фильма и побожился, что Анни в обязательном порядке будет у него сниматься. Клод смотрел на Анни влюбленными глазами, и она сразу же подметила, какие конкретно красивые у него руки…

Он был женат, она — засупругом, но это ничему не помешало…

Лелуш старался предотгадать всякое желание Анни, окружил ее таковой таким вниманием и заботой, что иногда рядом с ним она ощущала себя маленькой девчонкой. В газетах оказались их фотографии совместно — Жирардо ничего не опровергала и не растолковывала. Она знала, что совместно с последним съемочным днем закончится и данный самый смирный в ее жизни роман, а она и пальцем не шевельнет, дабы продолжить его хоть на сутки. Легко на данный момент ей нужен был человек, что помог бы взять равновесие, утихомириться, передохнуть от данной беснужной борьбы с самой собой… Много лет спустя, уже по окончании смерти Ренато Сальваторе, Анни опять согласится сниматься у Лелуша. Все, что некогда так восхищало ее в Клоде, будет сейчас нервировать.

Нешумный голос, мягкая ухмылка, изысканные жесты… А самое основное — эта ласковость в его глазах, в то время, когда он на нее наблюдает. Жирардо, всегда такая сносиливая и послушная на съемочной площадке, превратится в сущую мегеру.

И в итоге крикнет Лелушу: "Не смей смотреть на меня собственными коровьими глазами! Либо ты растолкуйшь, что нужно делать в данной арене, либо я брошу все это дерьмо к линии!"

…В то время, когда она видится с Ренато по окончании продолжительной разлуки, его глаза полны слез. Он уже знает о том, как она жила последние месяцы. Он говорит Анни, что она и Джулия — единственная его веселье, что его жизнь кончена, что кино одурачило его надежды. Так же, как и прежде оптимальным фильмом Ренато остается "Рокко и его хвататья", и он чувствует себя невезухником… Анни не устает повторять ему: "Твой звездный час еще не пришел. Ты заслуживаешь его, и это время вот-вот наступит".

Ренато безрадосно радуется: он не через чур верит в эти утешения. Он больше не требует Анни остаться с ним, осознавая, что это запрещено. Из этого, из Рима, он не в состоянии оказывать влияние на нее, запрещать либо позволять что-то.

Сейчас, в то время, когда он практически не снимается, он имел возможность бы переехать в Париж, но высокомерность не позволяет ему постановиться на данный ход. Он не сделал этого, в то время, когда был силен и молод, он опасался, что его будут именовать "мсье Жирардо", а на данный момент он постарел, практически спился, стал нелегким на подъем, и ему уже не по силам что-либо поменять…

Время шло, а звездный час Ренато Сальваторе так и оставался безлюдным обещанием. Анни приезжала к нему в неспешно дичавший дом в Риме, дабы побыть в том месте несколько дней и снова возвратиться в собственную личную, не всегда весёлую судьбу. Она еле-еле не разорилась, взяв на себя затраты по постановке пьесы, написанной ее другом Бобом Деку, еле-еле не попала в поликлинику с проломленной головой, по окончании того как второй ее друг, Бернар Фриссон, запустил в нее мраморной пепельницей. Всегда по окончании возвращения из Рима ей требовалась замечательная возбудимая встряска, которая хоть на время помогла бы забыть о человеке, всевышний знает во что перевоплотившем ее жизнь.

Анни кидалась за утешением и к алкоголю, и к наркотикам. Она то ходила по ресторанам, объедалась изысканными блюдами, не ощущая их вкуса, то устраивала необязательную голодовку и без того скоро худела, что родные начинали без шуток опасаться за ее жизнь.

Во второй половине 80-ых годов двадцатого века, отдыхая на Средиземном море с внучкой и дочерью, Анни Жирардо определила о том, что Ренато Сальваторе погиб. Что она почувствовала? Груз, что она тащила много лет, нафинал упал с ее плеч. Сейчас не нужно больше содрогаться от телефонных звонков, метаться между Парижем и Римом, утешать, утихомиривать, жалеть, припоминать пожилые обиды…

Но эти мысли скоро ушли: Анни осознала, что смерть Ренато — только начало новой разлуки с ним. И это горькое чувство отнынче насовсем остается с ней.

Легенды Кино Анни Жирардо Биография Канал Культура 2017

Увлекательные записи:

• Джеймс Кобурн
• Юозас Будрайтис
• Лидия Драновская
• Энди Макдауэлл
• Екатерина Семенова
• Харрисон Форд
• Андрей Федорцов

Подобранные как раз для Вас, статьи:

• Моника Витти

  Биография Моника Витти Родители души не чаяли в ее старших хвататьях, а маленькой Марии Луизе лишь и оставалось, что донашивать их одежду — она появилась на Сицилии в семействе, где женщины всегда…

• Остин Грин

  Биография Остин Грин Данный сексуальный телевизионный плейбой неравнодушен к женщинам, обожает хип-хоп и обожает подолгу лежать в тёплой ванне…. ИНТЕРВЬЮ CHARMIAN CARL При подходе к дому Брайена…

• Савелий Крамаров

  Биография Савелий Крамаров Савелий жил с мамой Басей (Бенедиктой) Соломоновной в коммуналке. Жили непросто, еле-еле выживали . Дабы не потерять работу, с супругом-политзаключенным…

• Глория Менезес

  Биография Глория Менезес Они в далеком прошлом заслужили собственную славу и по праву считаются корифеями мира сериалов, они привыкли к тому что в прессе обсуждается каждый их ход, что много поклонников…

• Джеймс Дин

  Биография Джеймс Дин ХОЛОДНЫМ ФЕВРАЛЬСКИМ ВЕЧЕРОМ в Киото, во второй половине 50-ых годов XX века, спустя около полутора лет по окончании смерти Дина, Трумэн Капоте брал интервью у Марлона Брандо для издания New Yorker….