Биография Бетти Мидлер

Источник информации: издание "КАРАВАН ИСТОРИЙ", январь 2000.

Фред Мидлер, позжественный слесарь в третьем поколении, потерянно почесал затылок час от часу не легче! То эти врачи темнят и отводят глаза, как будто бы он какая-то двадцатилетняя девушка, а не супругик, разменявший седьмой дюжина. То медсестры шушукаются за спиной про какую-то опухоль, а вслух говорят, что все в порядке и он идет на поправку.

Сейчас и совсем делается чертовщина. Что еще за Божественная мисс? Супруга погибла много лет тому назад. Приятели не предрасположенны к розыгрышам, да у них и денег нет на такие богатые цветы.

Сын? Фред кроме того закашлялся от подобной мысли — парнишка был рожден необычноватым и с пяти лет сидит безвылазно в клинике для умалишенных, клеит в том месте коробочки. Может, дочь? Но она много лет тому назад уехала в Нью-Йорк, и с того времени она как сквозь землю провалилась. Супруга, истина, что-то повествовала… разве и в самом деле Бетти?

Фред улегся эргономичнее и погрузился в воспоминания.

Славная была женщина, послушная. Пока не выросла. Слова лишнего не сообщит: ругаешь ее, а она лишь в пол наблюдает, складки на юбочке теребит да книксены делает. Красоты, само собой разумеется.

Всевышний не дал — дурнушка была, прости Господи, и толстовата к тому же: сладкое уж больно обожала. Ну, да не в этом счастье. рыдала лишь часто — каждый сутки прибегала из школы в слезах; "Отец, отчего они меня так не обожают?" Папе, истина, не до того было — работы невпроворот; соседи несли чинить всякую утварь — примусы, керосинки, пожилые часы. Так что приходилось шикать: ну-ка иди из этого, отец трудится. А она — ничего, шмыгнет носом, заберёт сэндвич и — шасть в джунгли, гулять.

Джунгли, да… Красивое все-таки место Гонолулу.

…М-р и госпожа Мидлер хоть и познакомились в Нью-Джерси, но позже, еще до рождения малютки, переехали на Гавайи, в предместье Гонолулу. Все ребячество Бетти прошло среди плантаций ананасов и апельсиновых рощ, она лазила на кокосовые пальмы и иногда самой себе питала зависть к — не всякому так как доводится жить в таковой красотище: ослепительные краски, особые запахи, море желтых, алых, оранжевых цветов. Маленькая девчонка на фоне залитых солнцем душистой акации и орхидей — так на древних картинах изображали райские сады.

Да вот лишь жить в этом раю ей было совсем нерадостно.

Бетти показалась на свет первого декабря 1945 года и была единственной белой девчонкой на улице: Мидлеры жили в чайна-тауне, дома по соседству занимали цветные — гавайцы, полинезийцы, японцы с китайцами.., В школу девчонка шла как на каторгу: дети часто бывают ожесточённы, и юную Бетти дразнили почем напрасно и за то, что белая, и за то, что тучная, и за то, что некрасивая. Вообще-то, обид она не прощала и пользовалась любой возможностью свести с недругами счеты. Клички, которыми Бетти их награждала, были на нечастость меткими — вся школа с удовольствием повторяла ее словечки, так что скоро с Рыжиком уже никто не связывался: себе дороже.

На улице она никому не давала спуску, но дома Бетти приходилось быть кроткой и послушной — Фред Мидлер отличался твёрдым нравом. педант и Зануда, он принуждал дочку каждый сутки отчитываться, что хорошего она сделала за сутки, немилосердно порол за нехорошие отметки и не сносил радости в собственном присутствии. "Жизнь собственную прохихикаешь почем напрасно!" — Фред сказал светло и пострухнул соответственно: Бетти не разрещалось ходить на праздничные дни, каковые устраивала местная община, а также поставить рождественскую елку у себя дома он не разрешал. Отцовские нотации всегда сводились к одному: "Основное в жизни — выхватать верную дорогу. Верную, осознаёшь?

По иному, глупенькая, придется за все расрёвиваться".

Соседи не очень-то обожали Фреда и украдкой привечали Бетт — девчонка росла живой и весёлой, ее жалели все в округе. В доме ветхий португалки Бетти в первый раз услыхала всеобщие песни и скоро уже знала все их наизусть — гавайской гитаре девчонка подпевала неожиданно замечательным голосом. Она выобучала пара рождественских гимнов, взагадке от своих родителей участвовала в учебном певческом конкурсе и получила первый приз — за осуществление песенки "Негромкая ночь".

Дома разразился скандал — отец кричал, что не потерпит, дабы его дочка распевала со сцены всякую ерунду, и ехидно задавал вопросы: "Может, ты желаешь стать певицей? Крутить задом на потеху публике? Да на тебе ни один порядочный парнишка не женится!" Мать лишь тихо охала: ей было жалко дочку, да и в невинных песенках она не видела ничего плохого, но спорить с супругом в далеком прошлом уже прекратила. в один раз Фред внятно растолковал ей, что роль женщины в этом доме выяснена раз и насовсем: готовить и подтирать детям задницы.

Она зараньше знала, чем закончится очередная стычка: муж проорет положенные истины, Бетти кротко послушает все до окончательного слова, утыкнувшись взором в какую-нибудь щербинку в полу, так же без звучно сделает книксен и убежит к себе в помещение.

Но на этот раз покорную дочка как будто бы подменили. "Может, и певицей, — сказала Бетти, удивляясь звукам личного голоса. — Либо артисткой. Но уж совершенно верно в данной дыре не останусь. Она мне осточертела.

Вы все мне осточертели!" Девчонка ни при каких обстоятельствах не возражала отцу, тем более в таком тоне, и по сей день с кошмаром заметила, как в его глазах вспыхнула злость. Бетти на миг показалось, что она совершила что-то непоправимое и сейчас жизнь отправится совсем по иному — ее выгонят из дому, лишат родительского благословения, да мало ли…

Но, что занятно, это чувство ей кроме того понравилось.

Бетти неоднократно позднее думала: отчего же она внезапно взбунтовалась? Необычное это было чувство — обида напополам с пренебрежением. Может, позжеу, что она так боролась за данный приз, а у своих родителей кроме того слова хорошего не нашлось? Быть может, ей внезапно представилась та самая "верная дорога" — нудная учеба, работа секретаршей (отец вычислял это лучшей профессией для женщины), успешный брак с каким-нибудь клерком либо в лучшем случае кадровым армейским, которых на Гавайях много?

Представилась размеренная судьба, сплетницы-соседки, унылый набор развлечений — телесериалы, женские романы в недорогох обложках, раз в тридцать дней поход на выступление какого-нибудь заезжего комика. И Бетти поклялась: в ее жизни все будет не так.

Отец устроил ей хорошую порку и воспретил семь дней прикасаться к сладкому. Но кое-что и в самом деле изменилось: на следующий же сутки Бетти позвала из дома собственную подружку и торжественно заключила с ней пари: "Спорим, я стану богатой и известной, обо мне определит всю землю!" Еще через сутки она огласила что ищет девочек с хорошими голосами для вокально-музыкального ансамбля. А через полгода и совсем покинула отчий дом — насовсем.

Певческое трио "Пиридин" скоро стало популярным. Три молоденькие девчонки разъезжали по америкосским армейским базам, что расположены на Гавайях, и ошалевшие от отсутствия дам морпехи устраивали им невиданные овации. Бетти была не очень-то приятной и превосходно это знала, но тем острее было чувство успеха — так как взвысокие супругчины рукоплескали в зале и ей также. Иногда кроме того приносили цветы и поджидали у дверей наскоро устроенных гримерок — Бетти отсылала долой непрошеных ухажеров, осознавая, что им в действительности нужно… И все же ей, что прятать, было чертовски приятно. Вообще-то, через пара месяцев трио распалось: кончилась учеба в школе , и ее партнерши разъехались кто куда.

А сама Бетти подалась в универ Гонолулу, на отделение сдорожического мастерства: перед отъездом из дома она поклялась, что ни при каких обстоятельствах больше ко мне не возвратится — и сдержала собственный обещание.

Истина, она придумывала письма — по оченьй мере сперва. Всякое из них Фред волей-неволей запоминал наизусть: супруга восторженно перечитывала их вслух раз по десять, показывала всем соседям а также пробовала повесить на стенку. Тут уж глава семейства воспротивился: не хватало еще, дабы эта бессмыслица мозолила ему глаза. Вообще-то, было видно, что над всяким посланием дочь усердно трудилась — листки были украшены какими-то забавными рисунками и ослепительными вырезками личного изготовления. Первое из писем начиналось так: &не;Боже, как я ненавижу ананасы!

Я режу их с утра до вечера, режу и кладу в банки, я пропахла ананасами начерез. Каждый вечер я выливаю на себя тонну шампуня, извела все запасы воды в округе, уйму денег трачу на духи и все равно воняю, как ананасовый компот. Мать, в случае если я возвращусь, ты сможешь использовать меня как отдушку для белья".

От письма и взаправду шел еле уловимый запах ананасов.

Раз, два, банка за банкой, режем и кладем, все легко. Отец не дал ей ни цента, кроме того не захотел побеседовать с дочкой перед расставанием, так что приходится самой получать на судьбу — Бетти устроилась на консервную фабрику. Восемь часов в сутки, без праздников и выходных. Тридцать мин. — на ланч, десять — на отдых, шевелись, детка, мы платим тебе бакс двадцать пять в час, нет времени прохлаждаться. И без того три сезона подряд: все лето — на фабрике, но позднее весь год возможно жить на скопленные деньги, обучаться, играться Чехова и мечтать о славе. На первый учебный спектакль (это был именно "Вишневый сад") невзначай попал режиссер фильма "Гавайи" — съемочная несколько приехала в Гонолулу отснять парочку сцен.

Бетти ему понравилась, в ней что-то было — полноватая, чуть пошлая и одновременно с этим очень милая.

Бетти внесли предложение сыграть жену америкосского миссионера, которая совместно с супругом возвращается из Америки на Гавайи. Роль была маленькой, к тому же ее героиня терзалась морской заболеванием, и Бетти придумывала к себе: "Я-то считала, что блесну тут артистским мастерством — напрасно, что ли, обучала Станиславского? (Тут Фред переспросил: "А кто таковой данный Станиславский, доктор наук ее, что ли?" Супруга лишь плечами пожала.) И в итоге совершила все время свесившись за борт. Меня уже прозвали "блюющей красоткой".

Но я снималась два месяца без перерыва, перезнакомилась со всеми артистами — мать, они такие дорогие, и все рекомендуют мне отправиться в Нью-Йорк: в том месте куча театров, может, я куда-нибудь да устроюсь. Когда заплатят деньги — мне обещают такую сумму, что ты и не поверишь, — в обязательном порядке так и сделаю". К письму прилагалась фотография: Бетти в обнимку с миловидной девушкой.

Надпись на обороте гласила: "Это Эллен, моя подружка. В Нью-Йорк мы отправимся совместно".

А через несколько дней Эллен сшибла машина…

Она была единственным человеком, к которому Бетти честно привязалась. Она прорыдала все глаза, запершись в собственной комнате, и никого не хотела видеть. Но в Нью-Йорк все же отправилась, сделав вывод, что сейчас легко обязана достигнуть собственного — в память об Эллен, поскольку та в нее так верила.

Бетти сняла номер в недорогом манхэттенском отеле, больше похожем на притон (он до отказа был набит сутенерами, извинитутками и небольшими наркодельцами), и принялась искать работу. Без денег, без поддержки и друзей, она бросилась в данный город как в омут. Трудилась машинисткой в Колумбийском универе, продавщицей перчаток и шляпок в громадном универмаге, танцевала в барах и мыла чашки, а все вольное время посвящала тому, что пробовалась в всякое известное ей шоу — просила, оставляла резюме, подкарауливала продюсеров у служебного входа. По окончании продолжительных мытарств Бетт внесли предложение мелкую роль без слов в мюзикле "Мисс Нефертити сожалеет".

Позже — роль побольше. Неплотно за несколько-то лет. И тогда Бетти отправилась ва-банк.

Она показалась на пробах нового мюзикла "Спасение" — его ставил известный режиссер, еще до премьеры о нем насочиняли все маститые критики, и Бетти обязательно нужно было получить в нем роль. Позднее она придумывала к себе: "Представь, мам, перед залом, где пробуют начинающих артисток, сопринималась целая масса людей. Все как на подбор фотомодели, у всех ноги от шеи.

Стоят, злобно друг на друга посматривают Ну, думаю, шансов нет. А позднее меня какой-то задор разобрал: хорошо бы им всем шнобель надеть! Я представила себя на месте этого режиссера, что артисток отбирает, — стоишь так весь день, девушк одороживаешь, а они все друг на друга сходны и все делают равняется: выйдут, задом повертят, какой-нибудь отрывок с выражением прочтут либо песню споют, к тому же глазки состроить норовят. Нет, думаю, необходимо как-то по-второму…"

Бетти вошла в зал с высокомерно поднятой головой, ни на кого не глядя. Постояла с 60 секунд осматриваясь и внезапно бросилась в ноги постановщику мюзикла. Опешив, тот судорожно постарался отодвинуться, но не смог — Бетти цепко обхватила его колени и с придыханием заговорила: "Я знаю, вы в собственной судьбы видели много молодых особ.

Но такую, как я, — ни при каких обстоятельствах!" Выходка Бетти, как ни необычно, сработала: это показалось ему забавным, и он во всеуслыхание огласил, что отбор окончен — роль достается мисс… Как ваше имя? …Бетт Миллер! Бетти поднялась на ноги и победно осмотрела собственных бывших соперниц, каковые с растянувшимися лицами пполучили к выходу.

Фред тогда кроме того порадовался за дочку: хватка у нее что необходимо, вся в отца. Выкинула бы эту дурь из головы да занялась делом — на большом растоянии бы отправилась. А спустя семь дней изумленной чете Мидлер принесли загадочную посылку, обтянутую алым бархатом.

В лежали свернутая в четыре раза фотография, послание и аудиокассета. На фотографии была их Бетт в неестественном костюме, нежно обнимающая микрофон на арене какого-либо бара. "Ну дошла! — лишь и прошипел Фред. — Поет по кабакам! Этому ее обучали в университете, что ли?

Встречу этого Станиславского — голову ему оторву!" На пленке были записаны какие-то аплодисменты вперемежку с шумом, бряцаньем тарелок и чьими-то голосами.

В письме восторженная Бетт все растолковывала: "Мам, это я на арене бара "Хиллис". Его в Нью-Йорке все знают — тут планируют каждые деятели шоу-бизнеса, режиссеры, иногда достаточно известные персоны попадаются. И в данный бар, воображаешь, меня позвали петь! Правильнее, не то дабы позвали… В общем, я сама напросилась.

семь дней проторчала в нью-йоркской фонотеке как треклятая, подбирала себе репертуар. Я поразмыслила: нынешными песенками никого не изумишь, — и полезла слушать всякую старину, ну, как ты обожаешь: кантри, госпелз, блюзы различные. Такие мелодии отрыла — куда в том месте теперешним! И меня принимали о-го-го как — слышите на пленке аплодисменты?

Это мне рукоплещут. Один приятель на диктофон записал".

Бетти сообщила правду, но не всю. Она никуда не напрашивалась, а просто растолкала таких же, как она, искателей славы, каковые отирались около барной стойки, практически ворвалась на мелкую сцену и огласила сама себя: "Дамы и господа, я на данный момент спою вам пара песен — и для того чтобы вы еще не слышали!"

Вообще-то, сначала на девушку никто и внимания не обратил: тут выструхнули чудики и похлеще. Но Бетти, не смутившись, начала петь, и к концу первой песни оживлённые разговоры и звон фужеров утихли: все взгляды устремились на сцену — Бетти в красном платье с огромным вырезом негромко сказала в микрофон слова ветхого хита "Я не могу без тебя", нежно поглаживая собственный богатое тело. Визитёры завороженно смотрели на выдающийся бюст Беттти и шушукались: "Да у нее же под платьем ничего нет!", а она, как будто бы не подмечая этих взоров, томно извивалась под звуки протяжного свинга. По окончании выступления публика в баре разразилась овациями, в ответ Бетти неосторожно отправила в зал воздушный поцелуй — как будто бы ей так наскобучал гром аплодисментов, что она не знает, куда от него деваться. (Данный жест она переняла у Марлен Дитрих и продолжительно репетировала его перед зеркалом.)

А в конце письма было написано такое, от чего у Фреда подкосились колени. "Мам, ты лишь не удивляйся. Мне затем концерта сделали такое необыкновенное предложение — выступать в саунах!.. Но они платят наличными, и платят хорошо, к тому же дают возможность делать собственный шоу — на таких условиях я и в аду согласна выступать!

Думаю, кстати, среди чертей полно весёлых парней". Внизу спешным почерком она присочиняла: "Лишь папе про бани не скажи", но было уже поздно. Мать просматривала послание вслух и до поскриптума допринималась тогда же, в то время, когда Фред допринимался до упаковки с валидолом. "Моя дочка! Выступать перед обнажёнными тетями!

Боже!" — бормотал он сокрушенно. И с той поры воспретил упоминать при нем об удачах Бетт: "В следующий раз она напишет; как восхитительно танцевать стриптиз либо каков на вкус кокаин!"

Если бы Фред определил детальности "банного соглашения", его бы совершенно верно хватил удар. Выступать перед "обнажёнными тетями" Беттти не было нужно легко позжеу, что в узнаваемые "Континентальные бани" дам не пускали. ўут планировали самые известные геи Нью-Йорка.

Бетти много слышала об этих саунах — поговаривали, что в том месте возможно встретить практически всех шоуменов и знаменитых продюсеров. Дабы осмотреть место будущей работы, ей было нужно одеться официанткой: персонал состоял лишь из дам. Бетт надела мелкий желтый фартучек, еле-еле закрывающий ее прелести, и совсем уж эфемерные кружевные трусики и принялась разносить выпивку, посматривая по сторонам.

Она лишь успевала открывать рот: это так как известный артист, играется лишь храбрецов-любовников, а вон у того толстячка она кроме того была в гостях и дружески щебетала с его женой!

Возвратившись к себе, Бетти принялась ломать голову — чем же возможно изумить такую публику? И придумала…

Ее первое появление в саунах запомнилось многим: из клубов пара вылетает фурия — тёмный корсет на шнуровке, ботинки на высоченных каблуках, распущенные рыжие волосы и ослепительно-желтая орхмысль за ухом — и начинает отпускать шуточки, подмигивать, пританцовывать, к тому же вдобавок пробует сдернуть с зазевавшегося джентльмена полотенце. За два часа Бетти успевала пропеть собственные милые баллады, побалагурить с залом, поведать о собственном детстве на Гавайях а также прочесть мелкую лекцию о музыке пятидесятых. В случае если публика хотела расслабиться — Бетти пела мягкие блюзы, в случае если была настроена посмеяться — показывала забавные пародии на звёзд и опереточных певичек мирового кино.

Визитёры были в экстазе, по Манхэттену скоро разнесся слух о восходящей звезде. ўут, в саунах, Бетти подружилась с известным аранжировщиком Барри Маниловым, тут же сколотила собственный оркестр. Как раз из этого началась ее мировая слава.

Всего этого Фред не знал, как не знал (да и не хотел знать!) о том, что его дочка подсочиняла соглашение с легендарной компанией грамзаписи "Atlantic records", а ее второй альбом разошелся трехмиллионным тиражом и принес $ 10 млн. прибыли. в один раз супруга, вне себя от возбуждения, пригласила его к телевизору: "В том месте Бетти в гостях у Давида Леттермана! Боже, это же самое популярное шоу, ее на данный момент вся держава видит!" Но тут и Фред не поменял себе: остался в мастерской и целый вечер невозмутимо копался в том месте с какой-то железякой.

Через много лет супруга погибла от какой-то нечастой болезни сердца, и об удачах дочери он полностью перестал слышать. Телевизор не смотрел принципиально, газеты также просматривал ненередко — все больше ковырялся в мелком садике рядом с домом да чинил всякую утварь, которую по привычке приносили соседи.

Фред не знал и о том, что Бетти с двумя вокалистками разъезжает с концертами по стране и везде создаёт невиданный фурор. И слава Всевышнему, что не знал — Бетти и ее другницы вели себя так, как будто бы им сам линия не брат: выкрикивали со сцены непристойности, грубо шутили. Патриархальные жители Центральной Америки и богемные визитёры "Карнеги-холл" испытывали одно да и то же чувство — шок. Но к концу вечера и те, и другие осознавали, что данный шок стоит израсходованных денег: самая пошлая, самая экспрессивная из девушк — Бетти Миллер — пела поп баллады и пожилые-блюзы с таким эмоцией, что у присутствующих дам на глаза наворачивались слезы.

А их супругья не стесняясь гоготали над ее остротами, каковые Бетти отпускала между песнями: "Мой дорогой друг тут мне сообщил пару дней назад: "Дорогуша, если ты обучишься готовить, мы сможем выгнать с работы повара". Позднее делала паузу (публика замирала, предвкушая очередную шуточку) и продолжала: "Ну, а я что? Я дала согласие.

Превосходно, говорю, а если ты обучишься заниматься влюбленностью, мы сможем выгнать с работы водительа".

Она уумнилась сразить кроме того видавшую виды публику, встречавшую в "Линкольн-центре" новый, 1977 год. Ко мне съехалась вся элита: конгрессмены с женами, большие индустриальники, звезды, фотомодели. Мало кто из них позднее имел возможность сообщить, какие конкретно как раз песни пела Бетт, но все запомнили, как гладко в полночь она показалась в лучах прожекторов, элегантно сдернула застежку со собственного сногсшибательного вечернего платья и запустила ее в зрительный зал, представ перед ошеломленной публикой с обнаженной грудью.

Фред не знал кроме того того, что его дочка выступает под сдорожическим псевдонимом Божественная мисс М., — о том, что он так оторвался от мира, не подозревала ни Бетти, ни его сиделка, которая, к счастью, была давешней поклонницей Мидлер и отыскала метод связаться с ней, дабы сказать о болезни отца. И через два дня в палате Фреда Мидлера показалась та самая таинственная записка.

Заметив старичка, недоуменно разглядывающего открытку, сиделка прямо-таки разинула рот от удивления: "Вы что, ни разу не слышали про Божественную мисс? разве вы не были ни на одном ее концерте? И не видели ее кинофильмов? Боже, я собрала все ее диски, знаю наизусть каждую картину, в которой она снималась, а тут близкий отец…" Фред лишь ухмыльнулся: "Концерт?!

Дорогая моя, последний раз я был на концерте лет этак пятьдесят назад…" И внезапно он услыхал весёлый жизневеселый голос: "Нет, все-таки старик у меня легко прелесть! Крепкий орешек, сейчас таких уж не делают. Смотри-ка, что я тебе привезла".

В руках у влетевшей в палату Бетт была книга ее мемуаров. Фред открыл первую страницу… и внезапно почувствовал, как на глаза наворачиваются предательские слезинки. Надпись гласила: "Посвящается моим родителям. Мать, я не забываю о тебе". И чуть ниже: "Отец, я все равно тебя обожаю". "В глаз что-то попало", — сказал Мидлер, насупившись. А Бетти расплылась в ухмылке: "Ну да, ну да.

Хорошо, ты помолчи, я тебе сама все поведаю".

И рассказала. Про продолжительные гастрольные поездки, про то, где и с кем она снимается и уже снялась, про немаломиллионные бесчисленные премии и договоры. И про то, как ей все время не везло с супругиками, а позднее внезапно, уже в сорок лет, она неожиданно влюбилась, вышла засупруг и сейчас весьма весела.

"Вот он. — Бетти порылась в сумочке и дотянулась фотографию крепкого супругчины в ясном пиджаке. — Кличут Мартином. Я за ним как за каменной стеной. Не поверишь — всякое утро просыпаюсь рядом с ним и щиплю себя, дабы испытать: не дремлю ли?" Фред с подозрением поглядел на фото: "Что-то пиджаку него больно неизрядный. У нас в таких расхаживают юноши, каковые пристают на улицах и предлагают приобрести какую-нибудь дрянь — нержавеющие ножи либо таймшер на Мальдивах". Бетти тут же подхватила: "Вот-вот, я также, в то время, когда его в первоначальный раз заметила, так себя и задала вопрос: дорогуша, ты что, отправишься с этим пиджаком? Он, в общем, и был маклером, лишь весьма преуспевающим.

Ничего — все кинул, на данный момент со мной выступает". И протащила отцу еще одну фотографию — девчонка в белом джемперочке радостно радовалась в камеру: "Я назвала ее София Фредерика. Фредерика — это в честь тебя".

В этот самый момент, грубо поднявшись с кровати, Бетти заявила: "Ну, хватит воспоминаний. Планируй, мы уезжаем". Фред сходу поугрюмел: "Ты, возможно, еще не знаешь…", но Бетт тут же его прекратила: "Это ты ничего не знаешь. Доктора у вас тут дрянь, переужасовщики, им бы лишь человека пострашить.

Я привезла собственного — отсвой спец, получает у меня настолькоко, сколько нигде до этого не получал. Он уже поглядел твои анализы, снимки — ничего страшного, в Нью-Йорке мы твою болячку вылечим в два счета". И, пристально взглянув отцу в глаза, добавила чуть мягче: "Да, да. Доброкачественная. И в начальной стадии.

Раз мой доктор сообщил — нет неприятностей, значит, все будет хорошо".

…В канун 2000 года Бетт Мидлер устроила грандиозный тур "Божественная мисс Миллениум". И на всяком из ее концертов возможно заметить одного и того же старичка. Одетый в новенький, с иголочки, костюм, он сидит в первом ряду и восторженно наблюдает на сцену…

Bette Midler Performs 'Be My Baby'

Увлекательные записи:

• Раул Газолла
• Роско Борн
• Дарья Повереннова
• Николай Крючков
• Валерий Баринов
• Рауль Кортес
• Владимир Гарин

Подобранные как раз для Вас, статьи:

• Бетти Фариа

  Биография Бетти Фариа Последние четыре года я была засупругней женщиной, это были устойчивые отношения. Но так обрелось что мы постановили расстаться , мой избпреждевременнык выбрал собственный путь. А я…

• Ава Гарднер

  Биография Ава Гарднер В то время извинитутки обожали именовать себя именами кинозвезд. Какой-то нетрезвый америкосский морячок, клюнув на громкие призывы, поднялся в номер. 60 секунд спустя он пулей…

• Хизер Локлир

  Биография Хизер Локлир В случае если это известие и насторожило Билла Локлира, то скорее легко от внезапности. Марк Хармон, кавалер дочери, казался ему хорошим молодым человеком. Они виделись…

• Вера Холодная

  Биография Вера Холодная Иные поклонники погибли бы на месте, выяснив, что их кумир был рожден не под звездным небом Аргентины , а в Малорф и что за сказочный аппетит мать кликала дочку полтавской…

• Владимир Басов

  Биография Владимир Басов ДАМАМИ Басов увлекался мгновенно и страстно, сшибая на пути к сердцу избпреждевременныцы каждые преграды. В жены выбирал лишь артисток-красавиц нанемало моложе…